КРЕСТНАЯ СЛАВА

 

Однажды меня спросили: какую я славлю Славу. Я ответил, что у нас этого обычая нет.

-              Как, разве русы не славят Славу? Разве вы поуниачены?

-              Нет, мы не поуниачены. Просто у нас это не принято.

-              А какого же святого вы призываете в утреннем правиле?

-              Как это – какого? Того, чье имя я ношу – того и призываю. Я, к примеру, св. апостола Павла. Каждый – своего.

-              А если имя – народное?

Уже много позже я сообразил, что именно удивило моего собеседника. Дело в том, что своими святыми покровителями сербы зачастую считают не тех святых, соименинниками которым они являются, а покровителей целого рода. Тех, кому сербы служат Крестную Славу.

Крестная Слава является однойиз главных отличительных особенностей Сербского Православия. Крестной Славы не знает больше ни один из христианских народов. До принятия христианства сербы были многобожцами. Помимо верховного божества – Перуна, которого чтили все, каждый дом имел и свое домашнее божество – хранителя очага. Будучи по природе своей сентиментальными и привязанными к домашним привычкам и обычаям, сербы не хотели расставаться со своими домовыми.

Благодаря мудрому пастырскому руководству святителя Саввы, поклонение языческим кумирам постепенно сменилось почитанием истинных святых Церкви Христовой. Эти святые стали защитниками и помощниками сербских домов, церквей и монастырей, семей и племен, сел и городов – да даже и целых окраин и областей. Так появилась Крестная Слава.

Исходя из практических соображений, Церковь рекомендовала семьям, каких именно святых выбирать в качестве своих патронов. Были выбраны те святые, чье прославление календарно было близко старым праздникам, связанным с ритмами сельскохозяйственных работ. Сербы крестились не всем народом, а родами. Крестились, как правило, тогда,  когда работ по хозяйству было поменьше – в период между сбором урожая и ранней весной. Наиболее часто во всем Сербстве встречаются семьи, которые славят св. Николая Чудотворца (19 декабря), св. Иоанна Крестителя (20 января) и, конечно, св. Савву (27 января).

По поводу прославления св. Саввы у сербов даже есть шутка, что в день этого святого весь Белград гуляет: одна половина города принимает гостей, а другая – как раз этими гостями и является.

Прославление Крестной Славы – это единственная традиция, которая осталась без изменения на протяжении всей истории Сербской Церкви. Много чего изменилось в жизни людей за это время, но Слава сохранялась как самый дорогой обычай народа. Сербин прославлял Славу и во время зенита своей земной славы и могущества, и, точно так же, и в те дни, когда Господь посылал сербскому народу испытания. Прославление Славы во время пятивекового рабства под турками позволило сербам сохранить верность Православию. Сербин славил Славу и в темнице, и в светлице; и в жалости, и в радости. Сербские воины и в пылу тяжелейших сражений – в траншеях ломили солдатскую пайку хлеба, будто «преломляли Славский калач», пели тропарь своей Славы и зажигали восковые огарки, которые тут – на передовой были частичкой родного очага. Не отреклись сербы от Славы и после Второй мировой войны – во время невиданной доселе антирелигиозной пропаганды. И эта традиция сохранила Сербское Православие и на этот раз.

Слава переносится с колена на колено: от отца – к сыну. Т.о. сербы одной фамилии могут определить: является ли однофамилец, живущий в отдаленной местности собственно однофамильцем – или же дальним родственником.

Поскольку сыновья живут с отцом в одном доме, то они славят славу вместе. Вместе с тем, если кто-то из сыновей женится и обоснует свою собственную семью, то он должен сразу же начать прославлять эту славу. Тем не менее некоторые молодые семьи, стесняясь «средневековой традиции», Славу не прославляют – оправдывая это тем, что все равно кто-то старший в их роду эту Славу славит. Тем самым такие семьи просто сами отрывают себя от покрова святого молитвенника. Страдают от этого, естественно, дети.

В разных сербских краях гости приглашаются по-разному. Но есть и такие регионы, где традиционно считается, что «на Славу приходят без особого приглашения».

В сербском укладе жизни Слава аналогична празднованию именин. То, что в последние годы празднование «родьжендана»[1] вытеснило Крестную Славу свидетельствует о секуляризации и еще одному шагу в «общечеловеческое пространство».

За день до Славы хозяйка месит Славский калач. Калач месится из чистого пшеничного теста. Тесто замешивается с добавлением богоявленской водицы и той воды, что, по традиции подготовки к празднованию Славы, освящается накануне. Калач украшается разными украшениями из теста. В его центральной части крестообразно ставятся четыре оттиска со словами ИС, ХС, НИ, КА. Сам калач символизирует Христа, Который – Хлеб Жизни. А вино, которым поливают рассеченный хлеб, символизирует кровь, которая текла из Христовых ран.

По-сути этот обычай напоминает протестантские Трапезы Воспоминания. На эту мысль меня натолкнула книга Дьжеко Слиепчевича «Сербско-Албанские отношения на протяжении веков».

К середине XV века земли, населенные сербами, поглощаются османнами. В лице Ислама православные сербы увидели грозного, жестокого, но веротерпимого завоевателя. Латиняне, усиливавшие свою экспансию, были жестоки, коварны и нетерпимы по отношению ко «схизматикам». В этих условиях сохранение сербской нации было невозможным без сохранения Православной Церкви. Тогда – и, практически до сих пор, – быть сербином означало то же, что и быть православным.

Одной из важнейших дат сербской истории является 1557г. – обновление Патриаршества в древнесербской резиденции архиепископов – монастыре Печь. Обновленная Печька Патриаршия объединила церковно-административно все сербские края, которые были тогда под турецкой властью, кроме того, была использована возможность проширить власть сербского патриарха и на те края, где жили сербы, находившиеся под политической властью Венеции. Под властью обновленной Печи Патриаршей впервые в истории был объединен целый сербский народ. Сейчас, когда рухнули все политические границы, разделяющие Сербство, это стало возможным. Исчезло различие между сербами, которые сейчас, после феодальной раздробленности сербских земель, имели единое священство, причем священники были хорошо образованы и пользовались уважением в обществе.

Народ, в отличие от средневекового состояния, стал единым. От него отделилось лишь то, что не было чистым и закаленным. Один из труднообъяснимых парадоксов истории – то, что единственный народ, который оказывал туркам наибольшее сопротивление и последним сложил оружие, соборно объединился и культурно и духовно укрепился лишь под властью тех самых турок и в период наибольшей турецкой мощи.

То, что сербы выдержали турецкий гнет не просто не ломаясь, но и переживая новый расцвет своей культуры, говорит о том, что существовала особая социо-культурная среда, которая способствовала этому.

Попросту говоря, сербы жили на своей земле, причем жили достаточно дружно – и никаких албанцев – как доминирующего этноса в землях Старой Сербии – не было и в помине. Очевидно, для того, чтобы сломить Сербство, необходимо было деформировать саму среду. Создать в этих землях мощное несербское окружение. Для этих целей необходимо было просто часть сербов, живущих на этих землях, вырезать; часть – выселить; а часть – исламизировать. Причем сделать это проще всего руками тех, кто будет кровно заинтересован в поддержании изменившегося положения дел[2]. На эту роль как нельзя лучше подходили шиптари, которые зарились на плодородные земли старосербских долин. Необходимо было отработать механизмы. Кроме того, нужен был прецедент.

В 1684 году Австрия, Польша и Венецианская Республика заключили Священный Союз. Этот Союз сыграл роковую роль для всего сербского народа – ибо, поддержав антитурецкий поход католиков, православные навсегда стали врагами для мусульман. После того, как антитурецкое движение на Балканах потерпело сокрушительное поражение, около 37 тысяч сербских семей вместе с патриархом Арсением III Чарноевичем покинули земли Старой Сербии и переселились в земли южной Венгрии.

Опасения патриарха были небезосновательны. Теперь, после подавления восстания, османнам необходимо было укреплять империю. И вслед за жестокими репрессиями, осуществляемыми крымскими татарами, началось то, что в наше время называется «формированием однородного цивилизационного пространства». Ни о каких философиях, ни о каком бы то ни было культурном взаимопроникновении речь больше не шла. Ибо речь шла об идеологии. На Балканах начался процесс насильственной исламизации.

Узнав, что где-то появился новый сербский поп, верные слуги Порты – арнауты[3] отлавливали отважного священника и убивали его. Целые горные области оставались без священнослужителей. В горах бродило множество самозванцев, а также дервишей-суфиев, утверждавших, что пропасть между Православием и Исламом вполне преодолима. Сама древнесербская престолица теперь попала под юрисдикцию Константинопольского патриарха. Стали прибывать греческие клирики, которых сербы не любили. Сербский национализм столкнулся с греческим – и страдала от этого только вера.

В конце концов, сербы либо принимали ислам, либо вцеплялись в традиционные устои. Центральное место сербской традиции – обычай прославления Крестной Славы. Там, где не было священнослужителя, сербы в день Славы просто приходили к тому месту, где когда-то был алтарь разрушенной церкви и совершали «сечение Славского калача».

Сербин остался сербином (т.е. - православным) лишь благодаря верности Славскому обычаю.  По тому, что Крестная Слава является отличительным признаком принадлежности к Сербству, можно сделать вывод о том, что те края, в которых Славу прославляют – являются краями сербскими по духовному наследию. Исходя из этого можно сделать вывод, что не только черногорцы, но и македонцы являются ветвями от древнесербского древа.

***

 

Во время обряда, после того, как прочитана молитва, и сам калач рассечен на четыре части и полит вином, начинается «вращение калача». Священник, глава рода и самые близкие родственники осторожно подхватывают калач кончиками пальцев правой руки и начинают вращать его против часовой стрелки – ввинчивая перпендикулярно току времени – то есть в направлении Вечности. Все присутствующие кладут свои правые руки на плечи стоящих впереди, а те – на плечи тех, кто вращает калач – так, что образуется единое целое.

После этого калач «преломляется». Священник преломляет калач над скатертью, которую расстилает хозяйка дабы драгоценные крошки не попирались ничьими ногами. С возгласами: «Христос посреди нас!» священник складывает рассеченный калач пополам – днище к днищу и целует верхнюю корочку – там, где выпечена печать со словами ИС.ХС.НИ.КА. Священник держит одну часть разломленного калача, а тот, кто прославляет свою Славу – другую часть. После того, как священник поцеловал калач, он протягивает его для такого же целования хозяину.

- Христос посреди нас!

Снова целует и протягивает для поцелуя уже следующему домочадцу.

Непременным атрибутом Славы является, также Славская свеча и Славское жито. Славская свеча изготавливается из чистого воска, поскольку подмешивание парафина или чего-то иного в ритуальные свечи считается в Сербии грехом. Как правило свеча эта достигает размеров не менее 50 см и диаметром не менее 2,5 см. Свеча зажигается в день славы, непосредственно перед резанием калача. Хозяин осеняет себя крестным знамением, поминает в молитве Бога и своего святого покровителя, целует свечу и зажигает ее огоньком спички. Свеча горит целый день, а когда до подсвечника остается всего несколько сантиметров, то хозяин гасит ее. Делается это следующим образом: хозяин крестится, берет чашу с красным вином, кофейной ложечкой зачерпывает вино и проливает на фитиль. Вино гасит свечу. Потом свеча ставится в «красный угол» и зажигается тогда, когда всей семьей необходимо помолиться о чем-то очень важном.

***

 

Как-то мы с хромым румыном Лазарем шли через городской парк, который отделял монастырь от домика, в котором мы обитали. Мы брели нога в ногу по парку, поросшему многовековыми деревьями. Было сумеречно. Дабы поддержать горевавшего Лазаря я старался вчуствоваться в его состояние – и даже сгорбился так же, как и он. Несчастный румын был инвалидом – он был не только хромым, но и горбатым. Родом Лазарь был из городишка Эчька в Воеводине. Всю свою пенсию по инвалидности он тратил на оплату коммунальных услуг, а жил он с продажи своего рукоделия – плетеных четок, которые продавал либо с рук, либо отдавал в монастырские лавки. В родном местечке жизнь у хромого богомольца была несладкой, поэтому он паломничал по монастырям. Благо, что условия быта в сербских монастырях неплохие.

Лазарь был русофилом. Он не только переживал по поводу раскола в Русской церкви, но и пытался переписываться с Джорданвиллем. Не знаю даже: отвечали ли ему наши зарубежники… Но писал он много всяких писем. В письмах он рассказывал о дефиците информации и о тяжком материальном положении инвалидов в блокированной мировым сообществом Югославии. Поэтому он смиренно просил пожертвовать ему какую-нибудь церковную литературу. В номере, занимаемом паломником-румыном висели ксерокопии портрета о. Серафима (Роуза) и св. государя Николая II.

Мимо нас, ковыляющих по парковой аллее, пробежали два юноши в тренировочных костюмах. На спинах курток у молодых черногорцев были написаны слова, состоящие из трех букв. Слова, бывшие ругательством для тех моих соотечественников, которые сопереживали страждущему сербскому народу. Эти три буквы принадлежат латинскому алфавиту: «u», «s» и «a».

Что ж, похоже, в Черногории мне делать больше нечего.

 



[1]  дня рождения (сербск.)

[2] Аналогичную технологию использовали римокатолики-усташи во время Второй Мировой

[3] албанец (турецк.)

 


Содержание 1.1  1.2  1.3  1.4  1.5  1.6  1.7      2.1  2.2  2.3  2.4  2.5  2.6  2.7       3.1  3.2  3.3  3.4  3.5  на главную


© Все права защищены. Павел Тихомиров 1999-2001.
При использовании материалов обязательна ссылка на
www.serebro.mksat.net