При
свете свечи Круг с Прокопычем укладываются
спать в своём купе.
За окном завывает ветер. Круг быстро уснул и
наблюдает первый сон с начала поездки.
Поле.
Сильный ветер. Дрожит пожухлая трава.
Кое-где проглядывает снег.
Видимо, глубокая осень. Повсюду
беспорядочно навалены
окровавленные трупы коней, людей в
кольчугах вперемешку с
людьми в кожаных доспехах и длинных
халатах. Кровь на трупах ещё не
замёрзла.
На
переднем плане хрипит, извергая
облака пара, раненая
лошадь. Она не может освободиться от
вцепившегося обеими руками в её
гриву мёртвого всадника.
Из
груды тел
появляется небольшой человек в короткой
кольчуге, со сломанным мечом в руке. Он
становится на колени. Смотрит на обломок
меча, вокруг. Поблизости живых больше нет.
Человек
выбрасывает остатки меча и
пытается высвободить из-под трупов
левую руку. На
заднем плане пробегает
гнедой конь в богатой сбруе.
Человек оборачивается.
-
Див!
Человек,
с силой рвётся вперёд и высвобождает
перепачканную в чужой крови руку. Конь
остановился. Человек приближается.
-
Ну, будет... Будет...
Ведёт
коня. По пути
подбирает свой прогнутый шлем. Осматривает
и выбрасывает прочь. Левой рукой ощупывает
лоб. Кровь уже застыла. Русые волосы сбились
в нелепый, прилипший ко лбу клок. Человек
смотрит по
сторонам. Очередная
гора трупов. Остановился. Конкретизация
взгляда.
Человек
бросился вперёд. Отвалил мёртвого половца.
Прильнул ухом к груди человека в чёрном.
На несколько секунд застыл неподвижно.
-
Княже! Княже, проснись!...
По
щекам текут слёзы. С маленьким человеком
истерика.
ДИКТОР
ЗА КАДРОМ:
"Он лежал у ног своего господина и
рыдал, сам не зная отчего.
Утром этого дня они настигли врага. Силы
были равны. Теперь
же только тучи ворон да он с Дивом
лицезреют закат на фоне мёртвого Всеволода".
Горизонт
наполовину закрыл солнечный диск.
Маленький человек взял чей то меч. Копает
могилу.
Тело
предано земле. Могила скромная. Меч воткнут
в изголовье. Где-то
далеко на опушке леса завыли волки.
Маленький человек и
ведомый им конь уходят туда,
где ещё виднеется край солнечного
диска. Княжеский
конь и княжеский конюх возвращаются в
никуда. Для маленького
человека всё закончилось.
Он в чужой земле. У него нет ни
дома, ни князя. Он не знает, куда идти, и
никому не нужен.
Солнце
сожгло горизонтный лес.
Пожар потух. Чреду
светил приняла луна. Она настойчиво
стучит в спину маленького человека своими
бесцветными лучами.
Ни
фига!
Лишь
Див чувствует этот напор. Он
то и дело разворачивает
морду назад. Недовольно
фыркает и высовывает розовый
язык. Наверное, он хочет лизнуть этот
светящийся диск.
Вот
она, обречённость...
ДИКТОР
ЗА КАДРОМ: "Нет ничего более нелепого, чем
напасть на врага и
потерпеть поражение. Исключительная
же дикость - напасть на врага
и погибнуть вместе
с ним. Не проиграв,
но и не победив...
ДЕТСКИЙ
ГОЛОС: Поздравляю! Вам
удалось поставить пирамиду вершиной вниз...
Надолго ли?...
-*-
Утро.
Круга разбудил Прокопыч.
-
Что случилось?
-
Вставай! Пока ты спал, у нас поезд украли.
-
Как украли?
-
Ну… не знаю… Нет, в общем, поезда теперь.
Круг
потянулся. Открыл
глаза. Вокруг асфальт. Шоссе. Он лежит как
раз посредине, на
разделительной линии. Поднялся. Осмотрелся.
В две бесконечности уходит полоса
асфальта. По обе
стороны - пустыня.
С одной стороны она покрыта бледными
маками. С другой -
невзрачными растениями с крупными листьями
и мелкими, бело-коричневыми
цветами.
Неподалёку
лежат остальные жертвы
«рельсового заблудительства».
Два
часа спустя.
Зной.
Пять человек идут по шоссе. Семён Петрович
удивляется:
-
Странно! А где все
деревья, и почему не зима? ... Нет, это
определённо не Симбирь. Я тебе, Егор,
напрямоту скажу. Это пустыня.
-
А почему в Симбири не может быть пустыни?
-
Я уже ничему не удивляюсь... Сейчас из-за вон
того бархана появится стая медведей.
Они будут порхать над цветами, собирать
мёд и ругаться матом.
-
А почему ругаться?
-
С непривычки.
-
А я, Семён Петрович, так считаю. Где людей
нет, там и пустыня.
-
Здесь точно пустыня.
-
А мы?
-
Мы - не
в счёт. Нас уже
нет. Вместо нас
самозванцы в вертолётах летают.
-
Во-во. И по радио выступают.
Лида
убила на лбу комара и спросила в
пространство:
-
Интересно, кого жрут комары, когда кроме них,
комаров, никого нет?
-
Ну-у. Так не бывает. Кто-то
обязательно есть. Иначе
кто узнает, что,
кроме комаров, никого нет.
Круг
тоже убил на себе комара.
-
По всей видимости, предыдущих
комары уже сожрали, а
нас на
смену прислали.
Егор
задумчиво вещает в пространство:
-
Какое удовольствие
сейчас залезть в прохладную ванну, выпить
бокальчик пива... Несомненно,
удовольствие - это когда удалось то, о чём долго мечтал.
Семён
Петрович возражает:
-
Нет! Удовольствие - это когда удавил, вот
этими руками, того, по чьей милости мы здесь
ошиваемся.
Меж
тем, на горизонте показалось сооружение.
Время идёт. Сооружение
приближается.
Уже
можно обсуждать наблюдаемое.
Это древний замок. Точнее,
то, что от него
осталось. Крепостные стены
и угловые башни сохранились хорошо , чего нельзя
сказать о
центральной башне. Когда-то
в ней были ворота и подъёмный мост.
Мост присутствует по-прежнему.
Удерживаемый одной ржавой цепью со стороны
развалин и выступом асфальта обрывающегося
шоссе, с другой, он застыл в крайне зыбком
положении над бездонной пропастью. Сама центральная башня
пребывает в ещё
более плачевном состоянии.
Наверное, так должно выглядеть здание
после того, как в него попал фугасный
снаряд.
В
общем, издалека замок
напоминает трёхглавого дракона,
упавшего с небес на вершину
неприступной скалы. Причём средняя голова у
него размозжена чем-то огромным,
непостижимым.
-*-
Прошли
развалины центральной башни. Короткий
коридор и три двери.
Надписи:
"Для
дебилов".
"Для
несчастных".
"Для
безумных".
Выясняется,
что переступить порог первой двери могут
все. Вторая дверь преодолима для всех, кроме
Семёна Петровича. Третья
же дверь по силам только Кругу.
Все
решают, что из коллективных соображений
придётся идти в первую
дверь.
Вошли.
Стоят на холме. Внизу безлюдный город. Звучит
удар в колокол. Круг осмотрелся по
сторонам. Он в одиночестве. Город ожил. По
улицам ходят люди и ездят машины.
Нерешительность.
Замешательство.
Круг
вернулся сквозь дверь обратно. Вышел из
двери с табличкой "Для безумных".
В
коридоре уже стоят все остальные. Видимо,
судьбу не обмануть. Круг со всеми прощается
и в третью дверь удаляется...
Путь
недолгий к городу под холмом
завершается контрольно-пропускным постом.
Шлагбаум закрыт. В сторожевой будке сидит
скелет, облачённый в истёртую шинель и
пожарный шлем. В
петлице -
увядшие незабудки.
Скелет улыбается, неподвижен. Круг
приближается. Шлагбаум закрыт. Круг
нагибается. Никто не против (охранник,
наверное, спит).
Круг
уже в городе. На тротуаре возле булочной
нищий в маске электрогазосварщика
крутит ручку
шарманки. Рядом
две девушки в масках
Зорро неумело танцуют. У Круга нет денег. Он
проходит мимо. Но нищий и не претендует на
деньги. Он окликает Круга:
-
Вернись! Здесь твоя подруга!
Круг
обернулся.
По улице едут танки. Соприкасающаяся с
мостовой гусеница высекает искры.
Толстые проститутки
отпускают танкистам
многозначительные улыбки. Рядом
выступает нехило сыгранный дуэт. Старый
еврей в дворницком фартуке играет на
скрипке, а весёлый милиционер терзает
гармошку. Неосторожную кошку
танковая гусеница превращает в фарш.
Где-то звучит марш. Танки уже
близко. Танкисты отдают Кругу честь. На
башне переднего танка появляется некто с
чёрным нимбом над головой. Некто
перезаряжает автомат. Некто
целится в пустоту. В
пустоте появляется растерянный шарманщик.
Маска падает. Это
Wanderer пятый. Он
беззащитен и жалок. Круг
преграждает путь каравану парящих пуль.
Пули лопаются, как пузыри,
оставляя на одежде красную краску.
Стрелок улыбается. Танки уходят. Ветер
уносит под гусеницы нелепую маску.
Нищий сел на асфальт. Начинает
рассказывать сказку:
-
Всем привет
в понедельник... Жил-был
маленький мальчик. Так себе мальчик,
практически без отклонений. Но не
такой, как все. (Все
при делах, а этот бездельник). Дети играют в
войну. Стреляют из рогатки
в скворца. А
мальчик: пройдёт по росе, поглядит на луну,
почувствует ненависть
отца. И те же
эмоции. То же
удовлетворение проделанным.
Годы
идут. Мальчик
растёт, а мир
изменяется. Мальчик
уже большой и
сильный. Он даже
думать пытается. Вот только любви
стесняется. Наверное,
это гордость и небывалая бодрость сознания
подталкивают к неотвратимости наказания.
А почему? Да
потому, что
мальчик зазнался. Он
возомнил себя выше. Выше
всех. Выше самого
термина "Игра". Результат?
Протекание крыши. Очень большая дыра.
Иссякающее настроение и извращённое мировоззрение. Но сказка
подходит к финалу... Пора!
Две
девушки, сидящие на асфальте, снимают маски
с окончанием нищенской
сказки. Круг узнаёт
их. Это две Анжелики. Круг подаётся
вперёд. Остановлен синхронным
движением - палец к губам, и синхронным
звуком:
-
Т-с-с-сс. Назад.
Девочки хором теперь говорят. Нищий стоит, улыбается. Танки давно уехали. Дворники мостовую подметают и за крупным мусором нагибаются. Старушка на балконе поливает из лейки герань и наслаждается тишиной. Девочки говорят, сидя под кирпичной стеной.
-
Сколько тебя можно ждать? Не ври, что ты спал.
Теперь ты не можешь
спать... Ты ищешь левую? - Lasciate ogni speranza (Лат. «Оставь
всякую надежду»). Ты будешь искать правую?
И это напрасно. Она
не настолько прекрасна,
чтобы откладывать
коленопринуждение мира.
Она не
настолько уродлива, чтобы
забыть её после. Вчувствуйся в свои
ощущения. Говори со странником. У нас ВСЁ-Ё-Ё-Ё-Ё-Ё...
Тишина.
Девушки исчезли. Шарманщик поставил свой
инструмент. Приблизился.
-
Круг. Теперь ты знаешь, чего хочешь?
-
Нет... То есть - да!
Мне нужен Цирифей.
-
Зачем?
-
Как же?... Моё
настроение.
ДЕТСКИЙ
ГОЛОС: Эгоист!
ГОЛОС
ЗА КАДРОМ: Отвратительно!
-
Ну что ж... Хорошо... У тебя есть право на
пятый, абсолютно удовлетворённый
вопрос. Итак. Ты хочешь знать про Цирифей?
-
Нет, обожди!!! Я хочу знать, где обе Анжелики.
-
Ну что ж... Хорошо... У тебя есть право на
пятый, абсолютно удовлетворённый
вопрос. Итак. Ты хочешь знать про то, где обе
Анжелики.
-
Да!
-
Твоё право... Слушай.
Нищий
вернулся к стене. Взялся за шарманку. Играет.
Поёт:
Одна не говорит:
нет, в крайнем случае: счастье.
Одна не говорит:
нет, в крайнем случае: ждите.
Одна не заставит
ждать. Немощна пленница страсти.
Одна только
прячет глаза, когда вы отправитесь спать.
Незачем после
слова. Молча с богом идите.
Одна теперь
мертва для всех, прекращающих спать.
Другая - для тех,
кто теперь на короткой ноге с фортуной.
Есть призовая
игра.
Приз - её поцелуй.
Глаза завязать.
Не нужно
подглядывать. Натянут канат. Идите.
Что внизу? Какая
разница, приз стоящий - не паникуй.
Что? Всё-таки, что
внизу?
Растёртая в
пудру соль,
Немного
стеклянных осколков, немного отравленных
стрел.
Что? Если вы
упадёте?
Что-что? Там
сплошная боль?
Непременно вы
упадёте. Иначе бы я не пел.
-
Ты удовлетворён?
-
Вполне.
-
Что!? Серьёзно удовлетворён?!
-
Да! Что дальше?
-
Дальше по расписанию у нас
коленопринуждение.
Стемнело.
Вершина холма с дверью без стен.
Трое. Какой-то младенец. Нищий с шарманкой. Круг.
Под холмом горят огни ночного мира.
Нищий крутит ручку.
Младенец поёт. Хором и невпопад. Песню
без рифмы и выражения.
С
музыкальной точки зрения
это строевой стиль молодых
солдат.
-
Вот он - мир. Посмотри
на него со стороны. Тебе должно понравиться.
Ждут рыдающие. Ждут смеющиеся. Ты силён,
как никогда. Жди сопротивления.
Отныне твои следы лучезарны. Иди,
неуязвимый парламентёр здравого смысла.
1987 - 1993 г. GOD.